Полтава, весной 1709 года, явно не произвела впечатления на шведского короля Карла ХII. Он увидел небольшой заштатный городок-крепость, расположенный на берегу тихой украинской реки Ворсклы. Не было вокруг крепости ни глубоких рвов, ни мощных каменных стен, какие приходилось брать шведам в Польше, Прибалтике, Померании и Саксонии. Город окружали земляные валы на которые, в некоторых местах, можно было просто взбежать. Думая захватить Полтаву с ходу, шведский король и представить себе не мог, что его стратегические планы разобьются не столько об крепостные валы, сколько об непобедимый “вал” защитников – простых солдат и мирных жителей маленького городка. Так уж случилось, что знаменитая Полтавская битва затмила подвиг защитников крепости и как бы отодвинула их подвиги на второй план. Автору этих строк, кажется это не справедливым и сегодня, спустя почти 200 лет, давайте попробуем восстановить ход событий, выделим наиболее интересные моменты, которым ранее не придавалось особого значения и расскажем о подвиге, совершенном русскими солдатами, украинскими казаками и простыми жителями небольшого городка Полтавы.

Под началом коменданта крепости Алексея Степановича Келина находилось около 4000 солдат, 2600 казаков и 29 орудий с незначительным количеством боеприпасов. Подступив к крепости, шведы попытались захватить ее с ходу; однако ни первого, ни второго, ни третьего апреля им это сделать не удалось. 4 апреля Карл решил бросить на штурм более крупные силы, но как только шведы подошли к крепости на расстояние ружейного выстрела, ворота распахнулись и навстречу им устремилось два отряда со штыками наперевес. Потеряв 100 человек, шведы отошли. На следующий день Карл ХII лично руководил штурмом. В присутствии короля шведы устремились к валам, но их опять встретили дружным залпом и тут же ударили в штыки. На этот раз противник потерял 400 человек и снова отступил. Весь апрель штурмы продолжались, но результата не было. Тогда король стал готовить длительную и основательную осаду. 29 апреля, подведя к стенам траншеи и штурмуя ее из прикрытия, шведам удалось взобраться на вал, но всего лишь на несколько минут. Последовала смелая контратака, т.к. полковник Келин твердо знал, что оборона только тогда действенна, когда она активна. Вскоре отряд защитников крепости обратил в бегство шведов, ворвался во вражеские траншеи и напал на свежие силы, готовящегося к атаке, противника. Шведы бежали, оставив шанцевый инструмент, боеприпасы и десятки пленных. Ночью 1 мая, во время ночной вылазки и горячего боя, шведы потеряли 500 человек! “Завязнув” под Полтавой, Карл дал возможность авангарду армии Петра подойти к городу. Александр Меншиков, командуя передовым отрядом и желая помочь полтавчанам, решил пойти на хитрость. Для того, чтобы усилить защитников крепости, силы которых были измотаны непрерывными штурмами, он решил отправить к ним подкрепление. Местные крестьяне помогли тысячному отряду русской армии под командованием бригадира Алексея Головина переправиться через Ворсклу. Всех воинов переодели в трофейную шведскую форму. Приблизившись к шведским траншеям и услышав окрик: “Кто идет?”, Головин ответил по-немецки, что ведет команду для проведения осадных работ. В армии Карла ХII было немало немцев, ничто не вызвало подозрений и отряд продолжил движение. Сначала все было спокойно, но вскоре противник почувствовал неладное. Солдаты Головина не стали ждать разоблачения и бросились в рукопашный бой, при этом перепуганные шведы так и не успели понять, почему “шведы” молча набрасываются и колют шведов. После этого прорыва, Келин получил не только опытное пополнение, но и “пищу пушек”, т.к. каждый солдат принес с собой по мешку как отечественного, так и трофейного, захваченного в ночном бою, пороха. Обозленные шведы предприняли новый штурм, однако Полтаву теперь защищали не только солдаты, но уже и простые жители города. Мужчины взялась за оружие, дети подносили боеприпасы, а женщины перевязывали раненых. Каждый раз, когда шведы подбегали к стенам крепости, сверху на них падал огромный крюк, придуманный Келиным. Тросы и приспособления для захвата шанцевого инструмента, прикрепленные на крюке захватывали все, что шведы подкатывали для штурма. Часто острые крюки цеплялись за обмундирование шведов и избавиться от этой “напасти” было сложно. Барахтающихся шведов поднимали наверх и вскоре они “делились” военной информацией с казачьими сотниками. Шведам надоело сражаться с изобретательными защитниками и бегать на валы и обратно, они решили устроить подкоп и взорвать крепостную стену. Каково же было их удивление, когда приготовившись к штурму, взрыва не последовало! Порох был просто изъят защитниками из встречного подкопа и передан на крепостные валы! Теперь стрельба по шведским позициям стала обильней, а Карл ругался и недоумевал – почему огромное шведское войско почти два месяца безрезультатно топчется у заштатной земляной крепости? Король приказал затащить пушки на каменную недостроенную церковь Крестовоздвиженского монастыря, который возвышался на противоположном крепости холме и стал обстреливать город сверху. Но пороха у шведов уже было мало и тогда, по приказу короля, прорыли новый подкоп, подтянули для штурма трехтысячный отряд, заложили почти все имеющиеся запасы пороха, подожгли фитиль, но… взрыва опять не последовало. Порох опять перекочевал в Полтаву. Эта солдатская смекалка оказала в дальнейшем огромное значение на ход Полтавской битвы, т.к. Карл в сражении 27 июня смог использовать всего 4 орудия, против 72, имеющихся в армии Петра. Сами шведы впоследствии утверждали, что во время баталии у них стреляла… всего одна пушка. Итак, осада Полтавы затягивалась и ни Карл, ни его хваленая армия ничего не могли сделать. Однако и силы защитников города уже были на пределе, хотя и помощь была не за горами. В конце мая, форсировав Ворсклу, к городу стали подходить основные силы армии Петра. Обмен информацией с крепостью осуществлялся довольно изобретательно. В полое ядро закладывалось письмо и проводился артиллерийский выстрел. Осажденные, получив “посылку” и ознакомившись с ее содержанием, таким же способом посылали ответ. 1 июня три тысячи шведов, усиленные казаками Мазепы двинулись на штурм, им уже удалось поджечь крепостные постройки и дома внутри крепости. Большинство защитников бросилось бороться с огнем, но как только из-за дыма появились на валу серые шведские мундиры, Келин приказал прекратить тушение пожара и осажденные кинулись в контратаку. Борьбу с огнем продолжали женщины и дети. Отвоевав у пожара свои дома, они, вооруженные кольями и камнями, бросились на стены, где уже мелькали шведские знамена. Много защитников потеряли в этот день полтавчане, но атака была отбита, да и шведы потеряли в этот день 400 отборных и опытных солдат. Шведский парламентер, присланный вскоре фельдмаршалом Реншильдом, предложил защитникам сдаться, в противном же случае пригрозил уничтожить всех до единого. Келин ответил не только решительным отказом, но тут же сделал вылазку, уничтожив 200 шведских солдат и 18 взяв в плен. Готовясь к решающей битве с Петром I, Карл не хотел оставлять у себя в тылу непокоренную крепость. 21 июня штурм был самым длительным и мощным. Волна за волной накатывались на обескровленную крепость шведы, в городе горели дома, началась рукопашная схватка. Даже дети включились в это кошмарное побоище, а те, у кого не было оружия, поливали наступающих кипятком. Штурм и на этот раз был отбит. Но передышка была слишком короткой. Уже ночью 22 июня / Фатальная дата, т. к. именно 22 июня, в разные годы, начиналось нескольких европейских войн/ Карл бросил на крепость свежие силы и бой, освещаемый огнем пожарищ, продолжался всю ночь. И на этот раз защитники выстояли, несмотря на то, что врагу дважды удалось взобраться на вал. К утру активных защитников оставалось всего лишь несколько сотен, но уже через несколько часов раздались новые выстрелы и начался новый штурм. Взбешенный Карл не щадил ни своих солдат ни своих офицеров, он как в сомнамбуле пытался во что бы то ни стало взять упрямый город. По всем возможным и невозможным законам войны город должен был пасть, т. к. любой человеческой стойкости есть предел; однако и на этот раз город выстоял, потеряв за два дня более тысячи человек. Враг потерял вдвое больше и отошел, зализывая раны и готовясь к новому штурму. Один из защитников не выдержал напряжения, предложил сложить оружие, но возмущение оставшихся было настолько велико, что его просто забросали камнями. Уже не было в крепости ни солдат, ни казаков, ни детей, ни горожан, ни русских, ни украинцев - был народ, усталый, но гордый, давший клятву стоять до конца. И они выстояли, выстояли, выдержав десятки штурмов и потеряв почти три тысячи человек одними убитыми. Враг потерял вдвое больше и... отошел, так и не добившись своей цели.

А потом была Полтавская битва, бегство шведов к Днепру, лихие набеги казачьей конницы гетмана Скоропадского и русской кавалерии. 28 июня остатки гарнизона выстроились у главных ворот крепости. Полтава встречала Петра. Выслушав рапорт Келина, царь обнял его, расцеловал и приказал произвести полковника сразу в генерал-майоры, минуя звание бригадира. Интересно, что сам царь имел звание лишь полковника. Петр поблагодарил гарнизон и отважных жителей города. Именно после этой победы для Полтавы наступили счастливые времена, город стал быстро строиться и из заурядной провинциальной крепости превратился в столицу живописного, богатого края, именуемого Полтавщиной. И поныне стоят в Полтаве и у стен города обелиски Славы, памятники героическому прошлому защитников города. Многие на Украине до сих пор обвиняют Петра во многих грехах: разрушение Сечи, гибели казаков в далеком Петербурге, ущемлении прав гетмана и других. Все это было, было… но после Полтавской баталии, войн на земле левобережной, а потом и всей Украины, не было более двухсот лет. Набеги крымского хана мы в счет не берем, т. к. набег – он и есть набег, а не война; да и набеги вскоре прекратились после походов Миниха в Крым. А страны Европы топтали сапоги воюющих армий; сжигались города и деревни, шли непрерывные войны, многие из которых затягивались на десятки лет. Жители же Украины не видели иностранных солдат вплоть до 1914 года и во многом они обязаны этому мужественным защитникам маленькой крепости на берегу тихой речушки Ворсклы. Если когда-нибудь восстановят традицию присваивать звание героя - городам, и не только за ратные подвиги в Великой Отечественной, а и за более древние, не менее великие победы, то думается Полтава получила бы это звание одной из первых!

Николай Метелкин